Картер Браун - Том 14. Убийство - завтра![ Любимые обречены на смерть. По доброте сердечной. Убийство - завтра! Плач по любимому негодяю]

— Избавиться от чего? — взвыла я.

— От тела, бестолочь! — заорал он в ответ.

— Тела? — Слово застряло у меня в горле. — То есть трупа? Вы хотите сказать, что убили его?

— А что еще? Это был великолепный выстрел. — В голосе его прозвучала гордость. — Света почти не было, и он находился шагах в пятидесяти, когда я выстрелил… ну, по меньшей мере шагах в сорока от меня.

Я оперлась локтями на стол Джонни и закрыла лицо руками.

— Вы… пошли и просто убили этого человека? — спросила я дрожащим голосом.

— Злоумышленника, — ответил он.

— И вы воображаете, что я помогу вам избавиться от трупа? — Я даже поперхнулась при одной мысли об этом. — Вы думаете, у меня не хватает шариков в голове?

— Шариков? Кто знает?

— Разрешите мне заявить вам одну вещь, сеньор Вега, — с жаром произнесла я. — В местечке Корона есть одно очень приятное заведение для женщин. Если я помогу вам избавиться от этого трупа, то я проведу там всю оставшуюся жизнь! По сравнению с этим даже конура уличного бродяги и то кажется дворцом!

— Вы хотите сказать, что не поможете мне? — с искренним изумлением спросил он.

— Совершенно верно, — сказала я. — И что бы вы ни делали и ни говорили, я все равно не изменю своего решения!

Едва я это проговорила, как он уже держал меня в объятиях, перегнувшись через стол. Любая стенографистка скажет вам, что в таком положении невозможно спорить.

Рафаэль меня поцеловал, и у меня возникло чувство, что я только что стартовала на Олимпийских играх. Сначала это выглядело так, словно в одной руке у меня факел и я собираюсь зажечь олимпийский огонь. Затем стало походить на игру в бейсбол. Он прошелся по второму кругу и был уже на пути к третьему, вынуждая меня выдерживать темп, когда внезапно разжал руки. Я плюхнулась на крышку стола и так и лежала там, остолбенело глядя на него. Сил не осталось даже на то, чтобы пошевельнуться. И все вокруг было как в тумане.

— Чикита, — произнес он страстно, — слышишь ли ты эту прекрасную музыку, когда мы вместе?

— Небесные арфы? — выдохнула я.

— Ты не можешь покинуть меня в трудный час, — прошептал он. — Ты мне поможешь? Да?

— Да, — прошептала я ему в ответ.

Остатки разума окончательно покинули мою голову.

— О-ля! — Он радостно потер руки. — Тогда нам надо отправляться немедленно. Утро и полдень были очень жаркими, к тому же в воздухе большая влажность.

— При чем здесь погода? — спросила я, пытаясь подняться со стола и одновременно одернуть юбку.

— В багажнике моего автомобиля лежит труп и лопата, которую пришлось позаимствовать, — просто ответил Рафаэль. — А машина прямо на улице, на самом солнцепеке.

Еще раньше, когда у меня ослабли коленки, я знала, что день для меня просто так не закончится.

Глава 2

Если бы не еще один член нашей компании, я, наверное, наслаждалась бы такой поездкой в автомобиле. Сидеть рядом с Рафаэлем было приятно, погода стояла великолепная, но он начал нервничать.

— Мэвис, — сказал он угрюмо, — сейчас уже половина пятого — два часа прошло с тех пор, как мы уехали из твоей конторы. А труп все еще с нами.

— Но, — оправдывалась я, — ты не захотел послушаться моего совета.

— Остановиться на Голливудском шоссе, выбросить труп перед автомобилем и проехаться по нему несколько раз, чтобы подумали, что он попал в автокатастрофу? — огрызнулся он. — Ты это имеешь в виду?

— А то как же, — ответила я. — Все сошло бы гладко, если бы не масса свидетелей со своих авто. Согласись, что идея была неплохая.

— Еще бы, — с сарказмом заметил он. — Дорожный патруль сразу бы поверил, что он погиб в аварии: пуля в голове — чем не доказательство!

— Ну ты просто придираешься, — обиженно произнесла я. — Если тебе не нравится этот план, то почему ты не согласился на другой, который я предложила?

Рафаэля бросило в дрожь.

— Это с китайским театром Громана?

— Я же тебе говорила, что это знаменитое место, — заметила я. — Все звезды оставляют там в сыром гипсе слепки своих ног для потомства.

— Потомства?

— Да, именно «потомства», так я и сказала. Согласись, разве не великолепный план?

— Просто потрясающий, — сказал Рафаэль, задыхаясь от злости. — Поправь меня, если я ошибусь. Значит, так, мы должны были остановиться возле театра, и все, что мне оставалось, — это оттащить тело туда, где гипс, так ведь?

— Да, найти слепки ног нужного размера и потом воткнуть в них труп, — сказала я. — Это было бы проще пареной репы.

— И все, кто бы его там увидел, конечно, подумали бы, — что какая-то очередная звезда так и застыла в гипсе, не успев выбраться из него, пока он был мокрый. — Голос Рафаэля задрожал. — Санта Мария!

Он свернул направо, на Сансет-Стрит, и я несколько минут молчала, так как он, похоже, был чем-то сильно взбешен.

— Если мы будем ехать в этом направлении, мы приедем туда, откуда уехали, — наконец не выдержала я.

— Обратно в вашу контору, — подхватил он. — Я думаю, мне лучше будет заняться этим самому.

— Подожди минутку! — возразила я твердо. — Мы заключили контракт, Рафаэль, ты не можешь пойти на попятный.

В конце концов, я не собиралась докладывать Джонни, что позволила улизнуть клиенту, — он еще подумает, что я сморозила какую-нибудь глупость или выкинула очередной финт. Ничто так не выводит Джонни из себя, как когда деньги уплывают из-под самого носа.

— У тебя возникла новая идея, Мэвис? — спросил Рафаэль с дрожью в голосе.

— Можешь не сомневаться, — уверила его я. — Продолжай ехать, как ехали, в сторону побережья Тихого океана.

— Я не желаю больше смотреть на достопримечательности! — простонал он.

— О’кей, — сказала я. — Если хочешь сохранить труп при себе — пожалуйста. Всем, кто будет интересоваться, говори, что это сувенир из Лос-Анджелеса или что-нибудь в этом роде.

Опять наступило долгое молчание.

— Будь по-твоему, — произнес он наконец. — Поедем к пляжам, там мне предстоит убедиться, насколько твоя очередная идея лучше прежних. Если же нет… — На секунду он задумался. — Тихий океан там? — махнул он рукой вперед.

— Конечно, — подтвердила я. — Где ему еще быть?

— Ладно!

Он казался даже довольным.

— Если твоя новая идея еще хлеще предыдущих, я тебя утоплю.

До тихоокеанских пляжей мы добирались минут тридцать. Я сказала Рафаэлю, где остановиться, и он подъехал к нужному месту и выключил мотор. Потом поглядел на меня.

— Что дальше?

— Оглянись кругом, Вега, — сказала я, — и тогда ты заметишь, что пляж находится внизу, под шоссе, и на том конце совершенно безлюден.

— Да? — неохотно откликнулся он.

— Вытащи труп из багажника и оттащи его на пляж, — сказала я. — Никто ничего не заметит. Затем поднимись обратно к машине, и мы уедем.

Он оглянулся вокруг.

— Не могу поверить, — хмыкнул он. — В кои-то веки в твоих словах есть смысл. Пойдем, нам надо поторапливаться.

— То есть как это «нам»? — резко спросила я.

— Если ты ошибаешься, чикита, — он зловеще мне улыбнулся, — и полицейское управление собралось сегодня на свой ежегодный пикник на этом пляже, я хочу, чтобы ты была с нами, то есть со мной и трупом, только и всего. Это твоя идея, и я хочу, чтобы ты насладилась и ее результатами наравне со мной, какими бы они ни были.

Он перегнулся через меня и открыл дверцу автомобиля.

— Выбирайся!

Мне пришлось выйти. Все это не приводило меня в восторг, но выбора не было. О пикнике я как-то не подумала.

Рафаэль еще раз оглянулся, затем открыл багажник. Внутри, как он и говорил, лежало тело, но пока я его не увидела своими глазами — мне как-то не верилось. Это был труп мужчины примерно лет пятидесяти, одетого в великолепно сшитый серый костюм с белой рубашкой и гладким коричневым шелковым галстуком.

У него была аккуратная короткая стрижка, и он был лысым. То есть это его парик был аккуратно и коротко пострижен, сейчас же, когда он съехал на одно ухо, лысина бедняги сверкала, как достоинства кинозвезды в ночь, когда присуждают Оскара.

— Карамба! — выругался Рафаэль. — Как, по-твоему, должны выглядеть заговорщики?

— Как ты, например, — холодно произнесла я. — Почему это у него так согнуты колени?

— Как еще я смог бы запихнуть его в багажник, кретинка? На, держи лопату.

Рафаэль наклонился и, ругаясь, вытащил тело из багажника. Я спустилась на пляж, огляделась, но никого не увидела. Тогда я принялась выкапывать яму. Рафаэль усадил тело и прислонил его спиной к небольшой песчаной дюне. Все это выглядело нелепо. Труп сидел, подогнув под себя ноги и выставив руки вверх ладонями, словно взывал к кому-то.

— Он мне сейчас напоминает телевизионного продюсера, умоляющего своего спонсора. — Меня всю передернуло. — Что это у него с руками и коленями?